В Библии мы нередко встречаемся с такими выражениями, как "сын благословения", "сын гнева", "сын пророческий". Они обозначают свойства, характер и призвание человека. Под "сынами Божиими" израильтяне обычно подразумевали духовные существа, ангелов, иногда же - праведников народа Господня или монархов, помазанных на престол. Поэтому наименование "Сын Божий" прилагалось естественно и к Мессии. Христос постоянно называл Себя Сыном небесного Отца. Но из Его слов явствовало, что Его отношение к Богу не похоже на отношение других. "Никто не знает Сына, кроме Отца, и Отца не знает никто, кроме Сына". Когда Он говорил: "Мой Отец", то касался неповторимой тайны Своей внутренней жизни: "Во Мне Отец, и Я в Отце". Однако это - не исступленное слияние мистика с божественной Глубиной, а нечто совсем иное. Богосыновство становится во Христе Богочеловечеством...
Книга Царств повествует, как пророк Илия ожидал на Синае явления Славы Господней. Пылал огонь, ревел ураган, колебания почвы сотрясали все вокруг, но в этом не было Бога. И лишь когда в раскаленной пустыне внезапно повеял тихий прохладный ветер - пророк ощутил наконец присутствие Сущего. Нечто подобное произошло и в священной истории. Ждали катастроф и падающих звезд, а вместо этого на земле родилось Дитя, слабое, как любое из детей мира. Ждали небесного витязя, сокрушающего врагов, а пришел назаретский Плотник, Который призвал к Себе "всех труждающихся и обремененных". Ждали могущественного Мессию и грозного Богоявления, а земля увидела Богочеловека, умаленного, принявшего земную "плоть и кровь"... Весть о Христе приводила в смятение и иудеев, и эллинов. Желая заключить Его в привычные для них мерки, одни утверждали, что Иисус был лишь обычным смертным, на которого сошел Дух Божий, а другие - что Он имел призрачное тело, оставаясь в действительности только божественным Существом. Между тем Евангелие говорит о Человеке, Который ел и пил, радовался и страдал, познал искушения и смерть, и в то же время Он, Сам не ведая греха, прощал грешников, как прощает Бог, и не отделял Себя от Отца. Поэтому Церковь исповедует во Иисусе Сына Божия, Слово Сущего, Бога в действии, Который как бы проникает в самые недра творения.
В начале было Слово, и Слово было с Богом, и Слово было
Бог. Оно
было в начале с Богом. Все через Него возникло, что возникло. В Нем
была жизнь, и жизнь была свет людям. И свет во тьме светит, и тьма его
не объяла...
и Слово стало плотью, и обитало среди нас, и мы
увидели Славу Его, Славу как Единородного от Отца, полного благодати и
истины... Ибо Закон был дан через Моисея, благодать же и истина через
Иисуса Христа.
Бога никто не видел никогда: Единородный Сын,
Сущий в лоне Отца, Он открыл.
Богочеловечество Христа есть
откровение и о Боге, и о человеке. Уже
пророки знали, что Первопричина всего - не безликая Мощь или
космический Порядок, равнодушный, как любая из сил мироздания, но - Бог
Живой, говорящий с людьми, даровавший им Свой образ и подобие. Он ищет
согласия с человеком, призывает его к высшей жизни. Но если в Ветхом
Завете замысел Божий и лик Божий оставались прикровенными, то явление
Иисуса приближает Творца к людям. Через Мессию мир должен познать, что
Сущий "есть любовь", что Он может стать для каждого Отцом. Блудные дети
земли призываются в дом Отчий, чтобы там обрести потерянное сыновство.
Ради этого в мир рождается Сын Человеческий и Сын Божий, Который в
Самом Себе примиряет небо и землю. В Новом Завете стало реальностью то,
что было лишь неясной надеждой Ветхого. Отныне духовное единение с
Иисусом есть единение с Богом. "Бог стал человеком, чтобы мы стали
богами" - эти слова св. Афанасия передают самую суть таинства
Воплощения.
ИСКУПИТЕЛЬ
"Сын
Человеческий,- говорит Христос,- не для того пришел, чтобы Ему
послужили, но чтобы послужить и дать душу Свою как выкуп за многих".
Слова "выкуп", "искупление" были в Библии синонимом спасения, ибо само
понятие выкупа связано с освобождением от рабства и с "приобретением
для себя". Как некогда Господь спас ветхозаветный Израиль и сделал его
"своим народом", так и Церковь Нового Завета должна стать Его "уделом".
Искупление есть и нечто большее - возврат твари на пути,
предначертанные свыше. Порабощенная злу, вся она, по словам ап. Павла,
"стенает и мучается, ожидая откровения сынов Божиих". Искупленный
человек не изымается из остального творения, а идет впереди него к
"новому небу и новой земле". Пламя Логоса горит "во тьме", постепенно
пронизывая мироздание. Царству вражды и разложения Бог несет
животворную силу единства, гармонии и любви. И, подобно растению,
которое тянется к солнцу, природа внемлет этому призыву и повинуется
Слову. Чем больше узнаем мы сегодня о процессе миротворения, тем яснее
обрисовывается картина Вселенной, восходящей по ступеням ввысь. Сначала
- упорядоченность структур, потом жизнь, и наконец - человек. Борьба не
стихает ни на миг. С каждым шагом Змей отступает во тьму, с каждым
шагом все шире разливается сияние. Когда же человек не выполнил своего
предназначения, Само Слово явило Себя миру, воплотившись в "новом
Адаме". "Так возлюбил Бог мир, что дал Сына Единородного..." Но
самоотдача Иисуса не могла не стать трагедией. Тот, Кто соединяется с
падшим миром, неизбежно становится причастным его страданию. Отныне
боль любого существа - Его боль. Его Голгофа. Среди людей Иисуса ждет
не торжество, а муки и смерть. Безгрешный, Он берет на Себя все
последствия греха. Поэтому и призывает Церковь всех идущих за Ним:
"Будем с терпением проходить предлежащее нам поприще, взирая на
Начальника и Свершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежащей Ему
радости, претерпел Крест". Его предтечами были святые и мученики
минувших веков, которых гнали и предавали смерти. Их лики слились в
одном мессианском образе, представшем мистическому взору Исайи Второго.
Цари и народы, полагаясь на земную силу, с презрением смотрели на
истинного Служителя Господня. Но им пришлось убедиться, что именно
этого отверженного страдальца избрал Бог.
Кто поверит
слышанному
нами? и кому открылась сила Ягве? Перед Ним Он взошел, как росток, как
побег из корня в земле сухой. Не было в Нем ни вида, ни величия, что к
Нему нас влекли бы. Ни благолепия, что пленило бы нас. Презираем и
отвергнут людьми был Он, Муж скорбей, изведавший мучения. И как
человека отверженного мы ни во что ставили Его. Он же взял на Себя наши
немощи и понес наши болезни. Думали мы, что Он поражен, наказан и
унижен Богом, а Он изранен был за грехи наши и мучим за беззакония
наши. Он принял на Себя кару для спасения нашего, и ранами Его мы
исцелились. Все мы блуждали, как овцы, каждый своею дорогой, но Ягве
возложил на Него грехи наши. Истязаемый, был Он покорен и в муках не
отверз уст; как агнец, ведомый на заклание, и как овца перед стригущими
ее - безгласна, так и Он не отверзал уст Своих.
Мессия -
страдалец! .. Казалось, этого нельзя было принять, понять,
вместить. Мало кто из людей Ветхого Завета решался вслух говорить о
возможности столь невероятной. Она представлялась кощунством. Но слово
было сказано и запечатлено в Писании, оставляя людей в смущении и
соблазне. Иудейские толкователи обходили это место, как бы стараясь
забыть его. Иисус же, напротив, изъяснял Свою миссию, ссылаясь на
пророчество о Слуге Господнем. "Ныне исполнилось Писание это перед
вами..." Он проходил по земле, не покоряя людей очевидностью Своего
могущества. Он был умален в глазах "века сего", сохранив этим
неприкосновенной человеческую свободу. Не рабов, а сынов искал Иисус,
братьев, которые бескорыстно полюбят Его и пойдут за Ним, презираемым и
отверженным. Если бы Мессия явился "во славе", если бы никто не смог
отвернуться от Него, это было бы принуждением. Но Христос учил иному:
"Вы познаете истину, и истина сделает вас свободными". Ради свободы
человека Он заключил Себя в границы тленного, Он стал в те дни "менее
Отца", Он нуждался в пище и отдыхе, Он закрыл от Себя грядущее и на
Себе Самом пережил всю скорбь мира. Ремесленник из провинциального
городка, окруженный людьми невежественными и зачастую носящими клеймо
порока, Он проводил Свои дни среди бедняков, мытарей, блудниц и
прокаженных. У Него не было ни вооруженных отрядов, ни влиятельных
союзников. Это ли Мессия, о Котором веками грезили люди? Камнем
преткновения явилось и то, что проповедь Назарянина не была одобрена
официальными церковными властями. Фарисеи упрекали Его за свидетельство
о "Самом Себе". На это Он ответил: "Я Сам свидетельствую о Себе, и
свидетельствует о Мне Отец, пославший Меня". Чтобы принять Сына
Человеческого, нужен подвиг веры. Только чистые сердцем "узрят Бога".
Он откроется им во Христе Иисусе, Которого "начальники" осудили как
лжеучителя. Наставники и иерархи ветхозаветной Церкви остались глухи к
Его Евангелию - и в этом не было случайности. Они оказались в плену у
традиции, данной, по их мнению, раз и навсегда. Они не допускали
сомнений в своей непогрешимости, а в результате стали врагами дела
Божия. Произошло это не потому только, что Анна и Кайафа были худшими
из первосвященников. Самый факт приговора, вынесенного Христу
иерархией,- величайшая трагедия религиозной истории мира, вечное
предостережение. Страшная правда звучит в "легенде" Достоевского, где
он изобразил Христа вновь пришедшим на землю и вновь осужденным
"князьями" Своей же Церкви...
В мире Он был, и мир через Него
возник, и мир Его не познал. К своим
пришел, и свои Его не приняли. Всем же, кто принял Его,- дал Он власть
стать детьми Божиими, верующими во имя Его.
УЧЕНИКИ ПЕРЕД ТАЙНОЙ
Но если люди церковные - книжники и богословы - не узнали Его, как случилось, что Иисус все же нашел Себе учеников? Человеческая логика, "плоть и кровь" были тут поистине бессильны. Это тайна веры, святая святых, где душа встречает своего Спасителя. Разум апостолов мучили сомнения, но просветленная любовь принесла победу вере, и они склонились перед гонимым Странником, как перед Мессией, Сыном Бога Живого. Ответом на исповедание Петра было пророчество Христово о Церкви, которая устоит, даже если все силы зла ополчатся против нее. А самого Симона Иисус назвал "Скалой", на которой она будет поставлена. Как бы ни понимать эти слова, трудно сомневаться в том, что Господь возложил на апостола какую-то исключительную миссию. Поэтому и в Церкви он был признан "первоверховным". Иногда возражают против этого, ссылаясь на отсутствие у Петра абсолютного авторитета в первой общине. Действительно, ни диктатором, ни "князем" Церкви в земном смысле слова он не был. Но разве не отверг Сам Христос со всей определенностью любые претензии на такое господство? Пусть цари владычествуют над народами, говорит Иисус, а "между вами да не будет так". Поэтому не честолюбивому "лидеру", а скромному рыбаку было сказано: "Паси агнцев Моих". Только действие Духа Божия превратило его потом в пастыря Христова. Тогда же, во время беседы у Кесарии Филипповой, Петр отнюдь еще не стал "скалой" Церкви. Поэтому Иисус сразу же дал иное направление его мыслям. Запретив разглашать мессианскую тайну, Он завел речь о Своих страданиях и смерти. Услышав это, Петр опечалился. Он отозвал Иисуса в сторону и с присущей ему непосредственностью решил ободрить Его. - Бог милостив к Тебе, Господи! Не будет этого с Тобой! Но слова ученика могли только ранить душу Иисуса. Разве и Сам Он не хотел бы, чтобы "чаша миновала Его"? Разве стремился к тому, чтобы люди оказались убийцами Мессии? Но Ему предстояло добровольно испить чашу искупления... - Отойди от Меня, сатана [Арам: противник, противящийся],- сказал Он, оглянувшись на учеников,- ты Мне соблазн, потому что думаешь не о Божием, а о человеческом. Смущенный Петр умолк, а Иисус начал говорить, обращаясь уже ко всем Двенадцати. Они должны быть готовы ко всему. Приближается время испытаний. "Если кто хочет за Мной пойти, да отречется от самого себя, и возьмет крест свой, и следует за Мной". Путь к Царству лежит через. победу над собой. Мессия станет жертвой, но и Его последователи должны учиться подражать Ему. Только тогда они смогут стать участниками мессианского торжества. "Истинно, истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, доколе не увидят Сына Человеческого, грядущего в Царстве Своем". Значило ли это, что конец мира настанет уже при этом поколении? Многие ученики именно так и поняли Иисуса. Между тем Он говорил не столько о грядущем, сколько о том, что совершается ныне, что началось еще в первые дни Его проповеди. Посеянное Христом семя растет, зерно становится деревом, а тем временем Суд уже происходит, новая эра уже наступила.
Прошло несколько дней. Близился праздник Суккот, или Кущей, который по обычаю следовало проводить в шатрах, сделанных из ветвей. Богомольцы готовились идти в Иерусалим. Иисус же оставался за Иорданом. И там произошло еще одно необыкновенное явление. Трем апостолам - Петру, Иакову и Иоанну дано было на миг увидеть завесу приоткрытой и созерцать сверхчеловеческую славу Христа. Быть может, в преддверии страстей Он хотел духовно укрепить самых близких, зная, какие испытания ждут их впереди. Однажды, взяв их с Собой, Иисус поднялся на высокую гору, в то время как остальные отдыхали внизу. Пока Он молился, Петр, Иаков и Иоанн, расположившись рядом с Ним, заснули. Когда же они пробудились, их поразила перемена, происшедшая с Учителем. Лицо Его после молитвы лучилось неземным светом; даже одежда Иисуса стала ослепительно белой. Два незнакомца вели с Ним беседу. Непостижимым образом апостолы поняли, что это явились к Нему из иного мира древние пророки. Страх уступил ощущению мира, счастья, близости Божией... Увидев, что те двое уходят, ученики затрепетали, боясь потерять невыразимое блаженство этой минуты. "Равви! - проговорил Петр.- Хорошо нам здесь быть. Сделаем три шатра: Тебе один, и Моисею один, и Илии один". Он не знал, что сказать, ему почудилось, что наступил час совершения обряда Кущей... Что произошло потом, никто из учеников отчетливо не помнил. Это была сама Слава Предвечного, светлое облако Богоприсутствия, и над всем звучали слова: "Это - Сын Мой возлюбленный; слушайте Его". А в следующее мгновение сияние померкло; апостолы увидели Учителя прежним. Он стоял один на вершине горы. Петр, Иаков и Иоанн едва могли опомниться. Иисус же, подойдя к ним, сказал: "Встаньте, не бойтесь" - и начал спускаться вниз. Как во сне, они последовали за Ним. По дороге Иисус нарушил молчание и велел хранить увиденное в тайне, "доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых". Не решаясь обратиться к Нему, ученики шепотом спрашивали друг у друга: "Что значит воскреснуть из мертвых?"...
